Смешные анекдоты

Александр  Безыменский

«Геннадий  Сомов»

( Отрывок из повести «Комсомольцы» )

Студент - юрист Геннадий Сомов

В свои большие двадцать лет

Не всех людей считал за гномов,

Но очень многих. Белый свет

Был для него предметом скючным.

Жизнь - это в общем ерунда.

А люди... люди... Что ж? Поштучно

Они занятны иногда.

Нельзя сказать, что был Геннадий

Совсем бесчувственным. Ничуть!

Он кое с кем дружил и ладил,

Мог станцевать потехи ради

И даже песню подтянуть.

Но равнодушно иль сердито

Воспринимал он спор людей

Насчёт... ну, как их там?.. идей.

Границу мира - кругом быта

Он обозначил. Дьявол с ней,

С туманной тайной вдохновенья

И отвлечённого добра!

Он принял

на вооруженье

Словцо ехидное: - Мура!.. -

Мура - целинные заботы,

Газетных лозунгов игра,

Мура - грядущие высоты,

Красивой жизни и работы,

И вся политика - мура.

Бить недостатки? Вот бравада!

Ему, идущему вперёд,

Не больше всех на свете надо

И ни к чему ярмо хлопот.

А выход где? Уйти в сторонку,

Что есть общественность? Пустяк!

Не говоря об этом громко,

Он поступал и думал - так.

А в комсомольском комитете

Его считали молодцом.

Ни в комитете, ни в газете

Ни разу не был он в ответе,

Ни разу не был он истцом.

"Какие могут быть вопросы?"

Очередной вещал доклад:

"Был на собраньях, платит взносы,

Не хулиганит. Парень - клад..."

Как стал он членом Комсомола?

А очень просто,

В некий час

Иван Кузьмич, учитель школы,

Вошёл в седьмой притихший класс,

Окинул всех весёлым взором

И молвил, взяв листки анкет:

- Прошу, коль это не секрет,

Чтоб руку поднял тот,

который

Достиг четырнадцати лет. -

Всех успевавших по предметам

Учитель в сторону отвёл

И заявил им с комприветом:

- Все - подавайте в Комсомол! -

Как все, Геннадий подал тоже.

Устав им кто - то прочитал,

Затем свершился ритуал,

Что при вступлении положен, -

И это всё. Геннадий стал

Бойцом Союза молодёжи.

Был в Комсомоле сей боец

Лишён нагрузок и надзора

И начал жить довольно скоро

На свой нехитрый образец.

Он стал такой залётной птицей,

Какую всюду мы зовём

В анкетном списке - единицей,

В работе - явственным нулём.

Всё ясно?

Нет!

"Во всём объёме"

Его должны увидеть

Вы.

Геннадий жил в обычном доме

На шумной улице Москвы,

Но тихим был мирок укромный

Его занятий и утех.

Из трёх не очень крупных комнат

Имел  он ту, что лучше всех.

На этом мама настояла,

Хоть "предок" ( папа ) был сердит:

Мол, в кабинете места мало,

И он имеет куцый вид!

Но так как предок слишком редко

Работал дома - обошлось...

Геннадий знал характер предка

Насквозь и глубже, вдоль и вкось.

Входили в папины скрижали

Из главных заповедей пять:

Ему бы думать не мешали,

Курить, работать, есть и спать.

Задача взять "кусок валюты"

Была не очень тяжела,

Лишь надо выбрать ту минуту,

Когда цейтнот у предка лютый.

А мама - рядышком была.

- Не приставал бы с просьбой ты хоть, -

Незлобно папа заявлял

И выполнял любую прихоть,

Чтоб не нарваться на скандал...

Геннадий вовсе был не жаден

И не развратничал. О нет!

Но он был рад, что можно за день

Легко истратить куш монет

На рестораны, на премьеры,

На обувь, галстук, джемпера,

Поскольку прочее - химеры

И безусловная мура.

За это

очень благодарен

Был и судьбе и "предкам" всем

Не озабоченный ничем

Полу - студент и полу - барин

С билетом ВЛКСМ.

И если б кто - нибудь хоть в шутку

Его рискнул бы упрекнуть,

Юнец ни сердцем, ни рассудком

Понять не мог бы, в чём тут суть.

Всё получая от отчизны,

Он жил резвясь, шутя, шаля,

Как человек,

ни разу в жизни

Не заработавший рубля.

В кутилу он ещё не вырос,

Ещё не сгнили честь и ум.

Но в нём сидел зловредный вирус,

Который вполз, растя и ширясь,

И в ум, и в сердце, и в костюм.

Он не завидовал стиляге:

Уж слишком наглый, скверный тон!

Но и к персонам скромным

он

Не ощущал особой тяги.

Был у Геннадия пиджак

Хотя цветастым, но не очень,

А брюки сшиты были так:

Нормальных брюк

чуть - чуть короче,

Но чуть длинней,

чем у стиляг.

Персонам скромным - не надеть их,

А для стиляг - модель стара.

Он был далёк от тех и этих

На сантиметра полтора.

Он, никаких забот не зная,

Существовал в своей стране.

Во всём судьба его земная

Определилась не вполне.

Во взглядах, помыслах, морали

Его от худа до добра

То кряж,

то пропасть разделяли,

То сантиметра полтора...